Новая теория Материалы О нас Услуги Партнеры Контакты Манифест
   
 
Материалы
 
ОСНОВНЫЕ ТЕМЫ ПРОЧИЕ ТЕМЫ
Корея, Ближний Восток, Индия, ex-СССР, Африка, виды управленческой деятельности, бюрократия, фирма, административная реформа, налоги, фондовые рынки, Южная Америка, исламские финансы, социализм, Япония, облигации, бюджет, СССР, ЦБ РФ, финансовая система, политика, нефть, ЕЦБ, кредитование, экономическая теория, инновации, инвестиции, инфляция, долги, недвижимость, ФРС, бизнес в России, реальный сектор, деньги
 

Быки и самураи

24.03.2018

Quod licet Iovi, non licet bovi.

– "Что позволено Юпитеру, не позволено быку", лат.

 

Минувшая неделя принесла с собой одну новость, оставшуюся практически незаметной – особенно на фоне российских президентских выборов и скандала с отравлением Сергея Скрипаля в британском городе Солсбери. Спору нет, это всё крайне интересно – но в таких условиях легко упустить из фокуса внимания что-либо действительно важное. Однако, именно такое событие и произошло – приняв, впрочем, довольно странную форму. Дело в том, что во вторник 13 марта за весь день не было совершено ни одной сделки купли-продажи японских 10-летних казначейских облигаций. Конечно, на первый взгляд оно не выглядит сколько-нибудь существенным – но с погружением в контекст ситуация начинает играть всеми своими гранями.

Для начала надо отметить, что современная японская финансово-экономическая система является, скажем так, достаточно стандартной – что вполне логично с учётом её генезиса, сначала в результате форсированной модернизации во второй половине XIX века и затем после поражения во Второй мировой войне. В стране существуют правительство с парламентом, формируемый и принимаемый бюджет, имеющий статус закона, существуют префектуры с их региональными бюджетами, в наличии и бюджеты муниципальных образований. Помимо того, присутствует развитая локальная торгово-финансово-банковская система, тесно интегрированная в мировую систему. Присутствует и условно-независимый Центральный Банк со своим функционалом, декларированными целями и прописанными полномочиями. Главная же особенность заключается в том, что иеновую эмиссию ведет не правительство, а именно этот условно-независимый ЦБ.

Надо сказать, что само понятие независимого (от правительства и главы государства) ЦБ регулярно подвергается резкой критике со стороны тех или иных умственных пассионариев, вне зависимости от страновой принадлежности таковых – их наличие не является сугубо российской спецификой. И их вполне можно понять – сохраняющий независимость ЦБ категорически не вписывается в столь простую, привычную и, скажем так, самоочевидную иерархическую структуру управления. По сути, такое его наличие "сбоку" не позволяет проводить вроде бы простые и понятные действия вида "определить правильные экономические приоритеты – принять программу развития – раскидать задачи по исполнителям – напитать программу деньгами, эмитировав их – работать и получать результаты". Говорят о том, что в условиях независимого ЦБ правительство, нуждающееся в деньгах (для внутреннего пользования, даже не для внешнего!), вынуждено либо повышать налоги и таможенные пошлины, со всеми сопутствующими издержками, либо же извращаться, выпускать облигации, продавать их на рынке, а затем ещё и платить проценты инвесторам, которые таким образом ссужают государству деньги. Короче говоря – сплошные неудобства; если же дать пассионарной мысли ещё больше полета, то вскоре обычно вылезает нарратив о мировой закулисе – во всей его красе и эпичности.

На самом деле ситуация и проще, и сложнее одновременно. Понятие о существенной независимости ЦБ является плодом относительно недавнего времени – собственно говоря, я об этом уже писал четыре месяца назад в заметке, посвящённой структуре формирования и работы ФРС США. Обусловлено же оно в основе своей чистой эмпирикой: на западную экономическую науку и "лучшие практики" регулятора оказал очень серьезное влияние опыт гиперинфляции в Веймарской Германии на фоне эмиссионного финансирования дефицита государственного бюджета.

По сути, говорить тут можно о двух факторах. Во-первых, правительство, сидящее верхом на печатном станке, эмитирующем локальную валюту quantum satis, совершенно не ощущает инфляции – именно потому, что оно находится ближе всего к источнику. Во-вторых, деньги никогда не разбегаются по экономике моментально (вопрос внешней торговли и валютных курсов я здесь намеренно оставляю за скобками), это процесс небыстрый, в отличие от индуцированного грубо проводимой эмиссией роста цен – соответственно, тот, кто получает деньги последним в цепочке тянет на себе весь груз падения покупательской способности. При этом в силу первого фактора правительству практически невозможно отказаться от такого "допинга", как невозможно запойному алкоголику отцепиться от дармовой бутылки со спиртом. Заканчивается это обычно просто – локальная денежная единица перестаёт использоваться, будучи вытеснена чужой валютой, денежными суррогатами либо банальной бартеризацией, при этом о потерях в налогах и сборах можно даже и не упоминать.

Фактически, можно говорить о том, что разошедшийся по планете независимый ЦБ как устоявшийся государственный институт служит одной цели – запрятать (продолжая алкогольную аналогию) ту самую бутылку со спиртом как можно дальше. Сделать так, чтобы ни локальная "государственная надобность", ни вероятный вождизм, ни какая-либо иная причина не могли вернуть локальную денежно-кредитную политику на гибельный путь.

Этот подход, надо сказать, успешно работал несколько десятилетий – аккурат до кризиса 2008-2009 годов. Ящик Пандоры открыл тогдашний глава ФРС США Бен Бернанке со своими тремя программами "количественного смягчения" (QE), не считая полудюжины забалансовых программ. QE было обусловлено ситуацией – "тяжелые времена требуют особых мер". Особые меры заключались в том, что с рынка на баланс ФРС ежемесячно выкупался некоторый объём казначейских облигаций. Размещались-то они традиционным образом, их покупали банки – но после этого банки могли, в рамках выделенных объёмов, продать их ФРС в обмен на свежеэмитированные доллары. Иначе говоря, спирт из дальнего пыльного чулана перекочевал в стоящий на расстоянии трех шагов сейф, ключ от которого прямо под рукой.

И...ничего страшного не произошло. Небо на землю не упало. Не упало оно и тогда, когда схожие программы развернули ЕЦБ, Банк Англии и Банк Японии. Экономические ортодоксы поморщились, маргиналы раскричались – но небо осталось на своём месте. И, что удивительно, продолжает оставаться и по сей день.

Вернемся к изначальному инфоповоду. Ни одной сделки по десятилеткам не было проведено потому, что ЦБ Японии фактически уничтожил долговой рынок. На данный момент более 40% японского госдолга держит именно что Банк Японии, при этом, как на днях сообщил японскому парламенту глава Банка Японии Харухико Курода, прямо монетизировано (выкуплено центробанком) было 75% гособлигаций, выпущенных правительством в текущем финансовом году, который завершается в конце марта. Сам же госдолг некоторое время назад перевалил за ¥1010 трлн. ($9,5 трлн.), что составляет более 250% от ВВП страны; впрочем, Япония тут не рекордсмен, первое место здесь прочно удерживает Зимбабве с уровнем госдолга к ВВП более 300%. Небо всё ещё на месте, более того, всё в порядке и с долей иены в торговых расчётах, внутренних и трансграничных (по данным системы SWIFT на сентябрь 2017 года), она практически не меняется: 39% доллар США, 33% евро, 7,4% британский фунт, 3,1% иена, 1,86% канадский доллар и лишь на шестом месте с 1,85% находится китайский юань; отмечу, что российского рубля нет в топ-20. Иначе говоря, несмотря на то, что Банк Японии своей политикой беззастенчиво "раскачивает лодку", курс и положение этого плавсредства остаются вполне стабильными – и эта ситуация не поддаётся сколько-нибудь внятному объяснению со стороны экономической ортодоксии.

Причина на самом деле проста и в каком-то смысле иррациональна. Доверие. То самое доверие рынка в самом широком понимании, которое нарабатывается годами и десятилетиями. Десять лет назад, в начале 2008 года американский рынок уже вовсю трясло, а в России была тишь да гладь, да такая, что министр финансов Алексей Кудрин на форуме в Давосе заявил, что "интерес к России как к острову стабильности будет возрастать, так как экономика США на грани рецессии, а рост мировой экономики замедляется". По факту же напуганные кризисом капиталы пошли прятаться именно в госбумагах развитых стран, в первую очередь США – и случалось это неоднократно. Ровно такая же ситуация и с Японией сейчас, по формальным показателям оттуда уже давно надо экстренно эвакуировать капиталы – но японцы, несмотря ни на что, работают, выполняют свои обязательства, производят, продают и покупают. Соответственно, могут себе позволить и монетизацию, и чудовищные объёмы долга.

По сути, чем дольше и успешнее ты "играешь по правилам" – тем дольше и успешнее, при необходимости, можешь их без проблем нарушать, блюдя свои национальные интересы. Потому как в конечном счете дело именно в них – их определении, осознании и преследовании. Но это уже плавно перетекает в вопрос генезиса элит той или иной страны, их качества, их поведения и их эффективности – и он выходит за рамки заявленной темы.

Опубликовано 18.03.18 на портале Бизнес-Онлайн, Казань.

Метки:
деньги, Япония

 
© 2011-2024 Neoconomica Все права защищены